|
АРКТИЧЕСКИЙ ДНЕВНИК дублера капитана
«Профессор Молчанов» Владимира Соколова о втором рейсе "Арктического плавучего университета". Июль 2013-го года.
Окончание. Начало см. здесь.
К самой северной точке архипелага Новая Земля мы шли так близко от берега, насколько позволял здравый смысл. Вести описание ледников, которых здесь множество, можно было прямо с борта. Но в прибрежном плавании были и свои «ложки дегтя». Ледники, как правило, заканчиваются у моря высоким обрывом. Время от времени огромные их куски, отломившись, падают прямо в воду. Так появляются айсберги – серьезное препятствие судоходству в северной части Баренцева моря.
Большие видны в локатор, они не так подвижны, скапливаются у родного ледника. Зато мелкие, метра по два – три в диаметре, обломки уносит далеко в море. По дорожке, ими выложенной на воде, можно определить, как действуют в данном районе течения. Еще можно с полного хода налететь на такой «булыжник», тогда пробоина в подводной части корпуса обеспечена. «Профессор Молчанов» не шел полным ходом: сдерживали полосы тумана и любознательность экспедиции. Люди науки просили то подойти поближе к у островкам Гольфстрим, то повернуть в залив Иностранцева, то остановиться у ледника Мака. Им все было интересно: характеристика льда, температура воды, состав скальных пород.
Так, останавливаясь и снова разгоняясь, мы приближались к мысу Желания. В полночь на 10 июля, наконец, добрались до бухты Поспелова. Судовым тифоном дали сигнал, мол, пришел к вам «плавучий университет», встречайте. Радиостанция мыса Желания ответила сразу: «С приходом! Ждем». Работники национального парка «Русская Арктика», несмотря на ночь, приехали в гости, даже еще до того, как судно встало на якорь. Поделились новостями; их, трех сотрудников «Русской Арктики», привез сюда теплоход «Мангазея» в середине июня. Сейчас они готовятся к прибытию большой группы волонтеров. До их приезда необходимо отремонтировать старые дома, сделать их пригодными для жилья. В нынешнем году государственная программа по очистке территорий от технического мусора не ограничивается только островами Земли Франца-Иосифа. Работы будут проводиться и на севере Новой Земли, а прекратятся только с наступлением крепких морозов. Наш заход на мыс Желания тоже был связан с решением «оживить» это безлюдное пространство: двое парней из САФУ остаются на берегу, чтобы установить здесь солнечные батареи.
Снялись с якоря, пообещав вернуться через неделю. Попытались выполнить съемку разреза от мыса Желания до острова Русский. К вечеру туман стал таким густым, что сомнения в приближении ко льдам исчезли. Они появились, но не сплошным полем. Сквозь серую пелену воздуха на серой, как сталь воде, белые льдины едва просматривались. Их было множество, больших и маленьких, иногда собранных вместе ветрами и течениями. Риск в очередной точке потерять «розетту», оборвав льдом трос, становился все больше.
Посовещались, решили: дальше не идем. Если дорогу на восток перекрыл лед, то в направлении на север была чистая вода, возможно, до самого острова Визе. И мы снова пошли, останавливаясь через 10 миль. 11 июля после полудня, наконец, добрались в последнюю точку разреза, она оказалась в 15 милях к югу от острова. Локатор нарисовал линию, повторяющую очертания берега, и еще показывал припай, а рядом полосы дрейфующего льда. Лоция Карского моря описывает остров Визе как один из самых труднодоступных островов Ледовитого океана. «Плавание к острову обычно требует ледокольной проводки. Лед постоянно дрейфует вдоль берегов в течение всей навигации, представляя опасность для судов». А если смотреть на карту внимательно, то возникали другие вопросы: «Почему на подходах к острову не указаны глубины, а очертания части острова нанесены пунктиром?». Нас убеждали, что мир достаточно изучен, что белых пятен на земном шаре просто нет. Оказывается, есть и пример тому - остров Визе.
Сказать по правде, попасть на полярную станцию хотелось, хотя бы потому, что белых пятен после нас будет меньше. Но сгустившийся в очередной раз туман подтвердил решение; о высадке можно забыть. Полярники пыталась установить с нами связь, в приемнике радиостанции слышались слабые звуки, но скоро и они затихли. Не сложно представить огорчение тех, кто два года находится на острове длиной 30 километров, не видит ничего кроме моря летом и снега зимой. Но с природой не поспоришь, мы сделали все, что могли. Следующий раз полярная станция увидит пароход, наверное, в середине сентября: экспедиционное судно «Михаил Сомов» привезет сюда годовой запас снабжения, топлива и продуктов.
12 июля утром вышли на разрез Святой Анны. Он пересекал северо-восточную часть Баренцева, был проложен от острова Визе к Земле Франца-Иосифа. Шли, и холодный колючий ветер с востока будто бы подгонял нас. Волна, как ни старалась, на корму зайти не смогла, но все, кто там работал с «розеттой» оказались с головы до ног сырыми от брызг. Четко слаженно отработали одну за другой все 15 станций и к концу дня вымотались больше от резкой качки, чем от работы. Поспешили, чтобы укрыться приближающими островами.
На десятые сутки рейса, наконец, «плавучий университет» добрался до края земли государства Российского, до самой северной 80-й широты. Признайтесь, кому в юности не мечталось - не хотелось побывать в неизведанных землях, на неприступных островах. Высокий, весь в белом, остров увидели миль за двадцать. Прочли на карте – Земля Вильчека. Студенты, обступившие штурманский стол, просто светились от восторга: неужели мы забрались так высоко! Вот где Арктика напомнила о своем суровом нраве: ледники, уходившие за горизонт, темные обрывистые скалы, где не было даже намека на зелень. Единственный признак лета - водопады. Их не только было видно за несколько километров, было слышно, как вода с одного уступа ледника падает на другой, и только потом в море.
Разглядеть эту красоту вышли на палубу даже те, кто лежал сраженный морской болезнью. Скоро увидели и другой остров, ростом пониже, но тоже полностью покрытый ледником – Греэм-Белл. Между островами просматривалась полоса воды шириной миль десять, утыканная айсбергами. Как только зашли в пролив Моргана, волна стала тише. Наш путь к западному берегу острова Греэм-Белл. Сотрудник парка «Русская Арктика» утверждал, что там сохранился припай, значит, есть медведи. Высадки на берег не будет, но понаблюдать за их поведением вблизи возможно. Но с борта!
Через час подошли. Медведи появились на льду одновременно в разных местах, сразу четверо. Легли в дрейф в двух милях от берега, в полумиле от припая. Ближе нельзя, глубины на пределе. Далеко, едва видно! Объявление по трансляции сорвало экспедицию с рабочих мест: от микроскопов, от мониторов, от схем и графиков. Учитывая редкость события, капитан разрешил всем присутствовать на ходовом мостике. Бинокли среди студенчества имели спрос необыкновенный, как и внимание к рассказам тех, кто когда-то встречался с хозяином Арктики нос к носу. Не скоро, приустав от впечатлений, «плавучий университет» вернулся к научным и учебным занятиям. И только тогда дали ход. Курс «норд» держали по многочисленным просьбам, чтобы экспедиция могла пересечь 81-ую параллель и устроить по этому поводу торжества.
Прошли вдоль острова еще полтора часа. Увидели, на Греэм-Белле живут не только медведи. Там, в низине, где заканчивался ледник, а холмистый мыс Аэросъемки еще не начинался, темнели постройки, цистерны, локаторы, самолет на боку. Много лет назад это было воинской частью. Топливные склады, как выяснили сотрудники «Русской Арктики», с тех пор так и остались переполненными. А специалисты природоохраны посчитали, если тысячи тонн бензина и солярки из прохудившихся цистерн и бочек выльются в море, грянет экологическая катастрофа. И потому на острове работают люди.
Еще в мае экспедиционное судно «Михаил Сомов» доставил на Греэм-Белл спецтехнику – трактора, вездеходы, грузовики, гидравлические прессы, а также 70 человек-волонтеров.
Кстати сказать, именно экипаж НЭС «Михаил Сомов» в 2011 году начинал работы по программе очистки Арктики. Тогда в Архангельск были доставлены первые 400 тонн металлолома. В 2012 году уже судами Северного морского пароходства с острова Александры вывезено на утилизацию 1900 тонн стальных бочек. Сейчас там готовы к отгрузке еще около пяти тысяч тонн металлолома. А в нынешнем году на Греэм-Белл направлены основные силы по очистке арктических территорий. В бинокль было видно, что на месте бывших казарм, несмотря на поздний час, многолюдно: автокран вращал стрелой над горой ржавого металла, два «КРАЗа» стояли поодаль. На площадке, где, вероятно, прессуют бочки, работали два десятка человек.
В полночь, повернув на юго-запад, зашли в проливы - главный фасад архипелага. Нет среди тех таких, кто бы побывал на Земле Франца-Иосифа и не восторгался их красотой. Над узкой полоской воды возвышались высокие скалы. Уходящие в небо вершины покрыты вечными льдами. Бело-серые облака гуляли, носимые ветром, где-то посередине. И потому полярной ночью ледники переливались разноцветьем северного сияния. А сейчас, летом, были щедро освещены солнцем, отражаясь миллиардами лучиков. Миля за милей, час за часом мы шли в этом великолепии природы, и, казалось, не будет ему ни конца, ни края.
Но начиналось 13 число и (подтверждая суеверие) вместе с ним - шторм. Под утро ветер с севера засвистел в вантах, на воде появились барашки, темные тучи вперемешку с туманом закрыли горизонт. Дополняя «удовольствия», сверху и сразу со всех сторон повалил снег, видимость упала до полмили. Показалось или нет, но увеличилось количество айсбергов, неожиданно появляющихся перед форштевнем. В три бинокля, в три пары глаз пристально всматривались в туман, уклоняясь от ледяных монстров то вправо, то влево. Пробовать на них крепость своего корпуса совсем не хотелось. Так непрестанно маневрируя, подошли к острову Хейса.
Остров открылся в промежутке между двумя снежными зарядами: высокие трансляционные антенны, с десяток домиков-балков, развалюхи-сараи, и сразу подал признаки жизни. На радиосвязь вышел дежурный метеоролог полярной станции имени Кренкеля. Встали на якорь у самого берега, в том месте, где «полярка» спускается к проливу Гидросевер. Высадка на берег, несмотря на холод, плохую видимость и снегопад, все-таки состоялась. Наш научный десант встретили полярники с ружьями; непрошенные гости-медведи наведываются иногда к жилью. Узнали, на самой северной метеостанции живут и работают семеро. Занимаются тем же, что делают метеорологи всего мира – составляют и передают в синоптические центры сводки текущей погоды, и не очень гордятся, что они «самые-самые».
Экспедиция на острове пробыла недолго. Северный ветер крепчал, разогнал волну. Опасение, что у судна начнется дрейф в сторону близкого берега, были серьезные. Вдобавок, весь дрейфующий в проливе лед двинулся в нашу сторону. Объявили срочное возвращение. Как только лодки подняли на борт, снялись с якоря и пошли к острову Чампа. До него - рукой подать, всего час пути. Стоянка там оказалась не лучше: от ветра за высокими горами не укрылись, и по-прежнему вокруг парохода была куча от обломков айсбергов. Но гляциологи и биологи, готовые с лопатами и ведрами к новым открытиям, стояли на палубе и ждали. У подножия ледника легли в дрейф, лодки-«зодиаки» спустили на воду.
Приняв по 5 – 6 человек, они лавировали между льдинами, добрались, наконец, до берега. На острове появилась другая проблема: высадке помешало лето, грунт растаял – исследователи Арктики просто вязли в глине. Не скоро, но нашли подходящее место, чтобы экспедиция сошла на сушу и приступила к полевым работам. И снова, (все-таки 13 число) появилась помеха; целая гряда айсбергов стеной дрейфовала вдоль острова. И опять объявили срочное возвращение. Отходили от опасного места, когда первые ледяные монстры были от нас в десяти – пятнадцати метрах.
Направились в южную часть архипелага, к острову Гукера. Ветер по-прежнему дул со штормовой силой, в проливах, где пошире, волна заставляла пароход качаться. Но мы держали курс в бухту Тихая, искренне надеясь, что она оправдает название. У «Профессора Молчанова» к станции Седова отношение особое: летом 1933 года отсюда, с площадки метеонаблюдений, впервые был запущен в атмосферу радиозонд - детище метеоролога Павла Молчанова. Тогда станция получила звание столицы ЗФИ, а по газетным полосам пошла гулять фраза «Арктика – кухня погоды».
Как и на острове Хейса, здесь нас тоже встречали. Оказалось, что на станции живут четверо волонтеров, кстати, студенты САФУ, и занимаются тем, что восстанавливают жилой поселок. С борта «Молчанова» было хорошо видно как, крохотный мыс заполнили полсотни человек. Выстроившись цепочкой, «туристы» обходили два десятка домиков, а «местные жители» показывали местные достопримечательности. Вечером покинули полярную станцию. По плану рейса следующая остановка должна быть у острова Нордбрука.
Есть на его южной оконечности знаменитое место - мыс Флора. Когда-то, еще в позапрошлом веке, здесь стоял поселок, первый на архипелаге. В избушках и землянках всегда оставался неприкосновенный запас еды и дров, мыс Флора спас от голода и холода не одну экспедицию. Но нам, наверное, потому, что не мучались от голода и было тепло в каютах, не довелось побывать на нем. Наблюдали издали, как десятки айсбергов обступили его со всех сторон, как океанская волна разбивается о берег. С видимым сожалением экспедиция провожала взглядом остров, мы уходили на восток, в сторону другого знаменитого мыса - Тегетгоф.
Утром 15 июля подошли к мысу Тегетгоф на минимальное расстояние. Здесь нас тоже ждала неудача – густой туман. Место, откуда началось открытие Земли Франца-Иосифа, мы так и не увидели. Ждать у моря погоды не было смысла: судить по лоции, так туман мог висеть в этих краях неделями. Решили, что будем заниматься другим не менее важным делом. Расставшись с арктическим архипелагом, мы отправились на юго-восток, выполняя целый комплекс научных задач. Линия гидрологического разреза от самого западного острова ЗФИ - Сальма в сторону Новой Земли на карте была проложена давно, и просто ждала своего часа. Тут, на морском просторе, циклон, который трое суток терроризировал нас в проливах, обрушился всей мощью. Дождь со снегом давили сверху, волна от ветра силой 15 метров в секунду - снизу. Удивительно, но ни научный, ни студенческий состав экспедиции не запросили у шторма пощады; точно в назначенные сроки в намеченных точках моря выходили на корму. Через 15 – 20 минут возвращались мокрые с головы до ног, бережно несли склянки, банки, пробирки с пробами воды. Раньше про таких говорили, «люди трудятся самоотверженно».
Через сутки впереди открылась Новая Земля. Поменялась и погода - ветер стал слабеть, небо очистилось, над пароходом засияла радуга. Признаться, в рейсовом задании НИС «Профессор Молчанов» не было такого пункта захода – Ледяная гавань. Но работники из «Русской Арктики» как бы невзначай обмолвились, что всего в 30 милях к югу от мыса Желания есть место, где четыре века назад зимовала экспедиция Баренца. Мол, давным-давно, в 1596 году, голландцы в поисках северного пути в Китай пересекли на каравелле «Меркурий» Студеное море. Пустынные берега, голые скалы и огромные ледники «открытой» ими Новой Земли не насторожили путешественников, они шли вдоль западного берега все дальше на север. Остановило каравеллу начавшееся ледообразование: в один из дней «ранней» осени судно было сковано льдом. Дрейфующая вместе с ледяными полями экспедиция достигла Ледяной гавани. Тут их ждала вполне прогнозируемая беда, неуправляемый «Меркурий» был разбит о прибрежные камни и затонул. Высадившись на берег, команда Баренца обосновалась на зимовку: из остатков корабля сделали подобие земляного дома. Зима была долгой и трудной: люди мерзли, голодали, болели. Уже было лето 1597 года, когда экспедиция решилась отправиться в обратный путь. Их спасению помогла случайная встреча в одном из становищ с поморскими промышленниками. Но Вильям Баренц не дожил до этого счастливого момента.
Надо ли говорить, как загорелись глаза у всех, кто этот рассказ услышал. Даже нашли книгу, где было сказано, что в 1871 году найдены остатки того зимовья. Нашей экспедицией было принято однозначное решение: идти, искать и найти следы голландских первопроходцев Севера. Уже позднее, читая лоцию Карского моря, где было написано, что бухта не обследована, что промеров глубин не сделано, что карты этой бухты в природе не существует, спрашивали себя: «Как решились?». И отвечали, что мы - научное судно, что поиск, исследование неизведанного – наша задача. А тогда, сойдя с обычных навигационных путей, двигались в сторону Ледяной гавани.
На ходовом мостике – усиленная вахта. Работал радиолокатор, и штурман через каждые пять минут по пеленгам и расстояниям на приметные мысы определял место судна. Работал эхолот, и по ходу движения на карте-схеме появлялись цифры глубина под килем. Работал на минимальных оборотах двигатель, и мы шли, готовые в любую секунды дать «Самый полный назад!». На входе в бухту был ровный грунт, глубины уменьшались по мере нашего приближения к берегу. Когда эхолот показал глубину 30 метров, дали «стоп», шли по инерции. Когда на эхолоте было 20 метров, встали на якорь. До берега оставалось не больше мили. Дальше к берегу наши исследователи отправились на «зодиаке».
Отсутствовали долго. В бинокль было видно, что они прошлись по берегу, потом поднялись на сопку, покружились вокруг щитового домика, построенного явно не четыре века назад. Когда вернулись, рассказали, что нашли медвежьи кости, обглоданные и разбросанные, видимо, песцами. Домик, единственный признак человеческой деятельности, поставлен в прошлом году сотрудниками нацпарка «Русская Арктика»; об этом указывает установленная рядом табличка. Посовещавшись, полистав исторический справочник, наши поисковики снова сели в «зодиак» и отправились в другую сторону бухты. И очень скоро обнаружили памятный крест и гранитную плиту. И сразу нашлись знатоки недавней истории освоения Арктики. Сообщили, что прошлой осенью судно-малыш «Алдан» ходил из Архангельска с экспедицией к Ледяной гавани. Цель – подъем с грунта остатков голландской каравеллы. Сильно организаторы рейса ошиблись со временем года. В лед они, конечно, не вмерзли, но осенние шторма помотали пароходик изрядно. Что-то похожее на обломки деревянного корпуса водолазы со дна достали, на предполагаемом месте стоянки Виллема Баренца члены экспедиции установили тот самый крест и плиту.
Уже под утро 17 июля снялись с якоря, вышли из Ледяной гавани. Наш путь лежал в хорошо знакомую и исследованную бухту у мыса Желания. Но Арктика напомнила, что здесь надо быть готовым к неприятным неожиданностям всегда. На море Баренца, на Карском снова поднимался шторм. Под свист ветра в снастях, под шум волн у борта дошли до берега, где стояла полярная станция. Сотрудники «Русской Арктики» вышли на связь, мол, ваши парни работу закончили, просятся на корабль, домой. Отвечали так: «Погода нелетная, давайте подождем часа два-три-четыре». Но, несмотря на «нелетную», вместительная и устойчивая лодка подрулила к «Профессору Молчанову», высадила двух человек. Наши студенты, прежде всего, доложили начальнику экспедиции о выполнении задания, и только потом в судовой салон – на обед. Подсмотреть с каким удовольствием они орудовали ложками-вилками, у двери собралось с десяток зевак. Вот уж действительно, в гостях хорошо, а нам корабль - дом родной. Вечером вернувшихся из командировки ждала сауна.
Всю обратную дорогу нас преследовал шторм. Сначала южные теплые ветры пытались нас убедить, что в Арктику приходит лето. Но, дойдя до 72-й широты, мы увидели, что и там не выше плюс шести по Цельсию. Ветер сменился на северо-восточный и целые сутки подгонял нас к Белому морю. Он не стихал и не изменил направление ни возле полуострова Канин, ни в Горле, моря, ни у приемного буя. 26 июля ночью мы зашли в Северную Двину. Можно подвести итог рейса: пройдено четыре тысячи сто миль по Белому, Баренцеву, Карскому морям, где на морских «разрезах» были экспедицией проведены океанологические, метеорологические, гидрохимические исследования. На островах Колгуев и Вайгач, на ключевых участках полуостровов Канин и Югорский, на полярных станциях Новой Земли и Земли Франца-Иосифа выполнены комплексные географические, гляциологические, биологические исследования.
На десятый день рейса нами в Карском море была достигнута самая крайняя северо-восточная точка маршрута 79 градусов 34 минуты северной широты и 76 градусов 55 минут восточной долготы. Не вина экипажа, что теплоход так и не смог пройти в те районы, где планировали работу гидрографы; бассейн Карского моря до сих пор во льдах. И это еще раз доказывает, что с Арктикой нельзя на «ты».
Кто же работает на теплоходе с именем «Профессор Молчанов»? Кто днем и ночью несет вахту, ведет судно в шторма и штиль, во льдах и в туман? Кто крутит винт, дает тепло, свет и воду? Кто кормит по четыре раза каждый день?
Единственный, кто до направления на «Профессор Молчанов» работал здесь, радиоэлектроник Карачевский. Его служебным распоряжением перевели с НЭС «Михаил Сомов». Константин Кузьмич самый «взрослый» в экипаже – ему 65 лет. Еще трое - мурманчане: второй штурман Евгений Мартынов, повар Марина Казанцева, буфетчица Таисия Кузнецова не стали изменять пароходу, когда тот поменял порт приписки. А тогда в конце лета 2011 года на судно пришли еще два десятка человек, бывшие рыбаки и речники. Капитан Виктор Лощевский прежде занимал должность заместителя генерального директора Архангельского тралфлота. Сегодня о судьбе рыбацкого предприятия, как об успешно развивающемся, говорить не приходится. С собой Виктор Александрович привел тех, с кем работал когда-то в море: старшего штурмана Ивана Мартынова, боцмана Илью Лягина, матроса Игоря Данилова, моториста Петра Лисенкова. Когда в судовом салоне начинаются разговоры о судах частных предпринимателей, таких как «Сергий Радонежский, «Ладога-11», электромеханик Сергей Олейник, моторист Дмитрий Проворов грустно улыбаются: «Когда поступали туда на работу, нам такого наобещали – сами себе завидовали. На деле оказалось, и с зарплатой, и питанием, и со спецодеждой – везде проблемы». Есть в экипаже пример, когда «подфлажники» возвращаются на российский флот. Старший механик Анатолий Седунов сменил рейсы по Европе в норвежской фирме «Вилсон» на работу в Арктике. Это, как писали в передовицах, – костяк. Все остальные молоды, если не возрастом, то плавательским стажем. Смена, к сожалению, происходит периодически. Капитан Виктор Лощевский объясняет так: «Процесс текучести кадров неизбежен, люди всегда будут искать что-то лучшее, и от этого никуда не деться».
Владимир СОКОЛОВ. Июль 2013 года.
Последние новости:
|
